• Casino онлайн
• Игровой автомат золотая жила

Давыдов Сергей Александрович. На изнанку 3

Делия Росси • �� ЛЮБОВЬ ПО ОШИБКЕ ()(завершено). «Живый в помощи» — это пояс с православными молитвами. И убивая врагов в ходе боя, люди думают только о спасении своего тела и получают колоссальное облегчение от того, что — жив!!! Никогда в мгновение убийства не видно за спиной противника его семью: жену, детей, его отца и мать. Не судите строго за страшные подробности войны, где больше скорби, чем улыбки. «Живый и помощи…» — это первые слова 90-го Псалма Святого Царя-Пророка Давыда, духовно защищающего от всяческих бед и напастей. Она повествует о русском воине, который прошел через афганский ад, сберегаемый молитвой матери, жены и дочери. Самое потрясающее, что все это действие совершенно оправданно. Сознательно сохранен слог, изречения, описана подлинность взаимоотношений, порядок происходящих событий, чтобы все соответствовало ежедневной действительности войны. О войне может писать только тот, кто прожил ее всю во всей черноте и святости. В книге нет выдуманных персонажей и вымышленных событий, хотя в редких случаях изменены имена и географические названия. Победитель счастлив, что погубил не им сотворенную жизнь. Легкие набеги на фронт не делают никого фронтовиком.

АЗАРТ ПЛЕЙ - Azartplay casino, официальный сайт онлайн.

Виктор Николаев писал о собственной жизни, о людях, с которыми столкнула его судьба. Все размышления, которые предлагаются Тебе, добрый читатель, личностны и потому спорны. И еще Виктор просит прощения у той земли и у того народа, которым он нес разрушения и беду. Х., Светлое Успение Пресвятой Богородицы В церковь входил человек. При этом получилась не сухая документалистика, а увлекательное и поучительное чтение. Благодарю Тебя за найденную в нашей непростой жизни минутку для знакомства с частицей чужой Тебе судьбы ветерана-афганца Виктора Николаева. Немногим, стоящим на паперти, почудилось — он шел в парадной офицерской форме: тусклое золото звезды в просвете погона и на груди рубиновый отблеск ордена… Его путь к Тебе лежал через годы, через горы, через войну, и даже не одну. Каким бы он ни был, войдя в череду страданий и смертей, побед и поражений, выходит всегда другим. Помните людей, которые, радуясь первые дни после возвращения, потом готовы были вернуться обратно? Но Виктор был одет по-гражданке, и свой орден он оставил дома в верхнем ящике письменного стола.

Виктор шел, преодолевая тягостное головокружение и пульсирующую боль в виске. Недомогание нарастало с каждой ступенью крутой каменной паперти. Окружающие видели только выправку, легкий размеренный, чуть замедленный шаг, аккуратную короткую стрижку, спокойный уверенный взгляд, устремленный к Образу в киоте над входом в храм.

Широкое и четкое крестное знамение: словно честь отдал перед строем. Окружающим виделось именно так, что он вошел в храм в офицерской парадной форме. До начала праздничной службы оставалось немного времени. Объемный голос Благовеста — главного храмового колокола понесся над Коломенским, разрастаясь в невидимый, но живой звучащий шар. Через томительное мгновение звук докатился до новостроек, серпом окруживших древнее царское село. До берега реки Москвы звук дошел еще быстрей, омыл ослепительно стройный шатер на крутояре и вместе с ним вознесся в небо. Откликнулось от многоэтажек тихое эхо, и тут же раздался следующий удар звонкой могучей меди. По окрестным тропинкам и дорожкам со всех сторон к воротам «заповедника» стекались окрестные богомольцы.

Игровой автомат Gold Diggers играть бесплатно

Многие шли с цветами, чтобы украсить ими праздничную икону. Виктор отдышался на высоком крыльце, многоступенчатом подъеме, пропитанном многовековыми согрешениями, премудростями, радостями и веселиями, и только потом прошел в притвор, приветственно кивнул в сторону свечного ящика, потом приложился к большой иконе. Глаза бедняги закатились и вслед за пурпурной пеной изо рта вывалился язык. На ней был изображен древнеримский конный воин, который своим копьем колол жирного чешуйчатого змея, извивающегося в агонии. Поэтому, чтобы зря не рисковать, залегли так, чтобы видеть ближайшие подступы: со стороны горящих вертолетов к ним подобраться не могли. Оставляем здесь, потом заберем, — приняли решение друзья-офицеры.

Губами коснувшись копья, Виктор испытал мгновенное облегчение от назойливой боли, терзающей висок. Позади гудели в пламени и разлетались от рвавшегося топлива и снарядов останки боевых винтокрылых машин. …Под развороченным дымящимся вертолетом лежал молоденький солдат с наполовину срезанной осколком, как лезвием, головой. Жаром и гарью наполнился воздух, смрадное дыхание смерти заполнило все вокруг. Неожиданно «духи» прекратили обстрел, но не верилось, что это — все…   Рядом, держа в руках грязные, как машинная ветошь, кишки, бил ногами об землю выгнувшийся в дугу старший лейтенант — недавно прибывший на базу «Скоба» вертолетный техник. Так бывало всегда: сразу после отступившей дурноты в мозгу Виктора на несколько мгновений вспыхивали самые мучительные эпизоды прошлого. В прошлом было много, очень много мучительного и ужасного.  

Старушки, из постоянных прихожанок, примащивались со своими сумочками и рыбацкими складными скамеечками вдоль стен. Некоторые из них уже узнавали Виктора и потому приветливо кивали: — Спаси тебя Господи, сынок…

Пересекая пространство храма, Виктор прошел к левым диаконским вратам, со священным трепетом приложился к ним и осторожно открыл дверь. С верой во Единую, Святую, Соборную и Апостольскую Церковь решительно опустился на колени и прижал горячий лоб к прохладному каменному полу, медленно поднялся и еще дважды до земли поклонился сияющему дарохранительницей Престолу. В своем недавнем прошлом он сошел с ума, чтобы прийти к уму через скорби и наказания — к началу постижения Истины по милости Божией. Теплая и по особому чистая рука священника умиротворяюще легла в скрещенные ладони Виктора, и он благоговейно прикоснулся лицом к деснице пастыря. Виктор снял пиджак, повесил его на один из крючков для мирской одежды и достал из шкафа стихарь. Тот издали быстро, но вместе с тем и чинно благословил алтарника, после чего Виктор, как в гимнастерку, но гораздо осторожнее просунул голову в ворот парчовой священной одежды и столь же благоговейно вдел по очереди руки в широкие рукава.

Казино Эльдорадо рабочее зеркало, обзор, отзывы

Это одеяние напоминало ему сказочную рыцарскую мантию, воинское облачение… Может быть, такими были походные плащи легионеров, которыми предводительствовал блистательный воевода Георгий? — К прохождению службы готов, — самому себе сказал Виктор, расправляя складки стихаря, и почувствовал, будто исчезли за плечами целые десятилетия его жизни. Он увидел себя изнутри подростком, да — нет, совсем ребенком, который испытывает невыразимую радость и счастье от одной только мысли о Боженьке… Да, вот отсюда — от Престола, от сияющего небесным золотом Креста, от верующих русских людей, которые несуетливо заполняли храм. Последний звук призывного колокола чисто растаял в небе Коломенского… Так в детстве он и говорил: Боженька, пусть всем будет хорошо… «Благословен Бог…» Первоначальная молитва священника положила предел всему мирскому и суетному. «Приидите, поклонимся Цареви нашему Богу…» Чинно, своим, порядком потекла служба Христу. «Приидите поклонимся и припадем Христу Цареви нашему Богу…» Виктор осторожно подул на плоский уголек в кадиле.

«Приидите, поклонимся и припадем Самому Христу Цареви и Богу нашему…» Уголь ровно отозвался на дуновение таинственными всполохами алого и желтого каления по всей поверхности. Осталось положить на уголек несколько зернышек ароматного афонского ладана, и кадило готово.